Благословите актрису! / "Кастинг 81/18" в Театре на Таганке

Выпуск №2-262/2023, Премьеры Москвы

Во всю длину малой сцены Театра на Таганке протянулся стол, за ним - светлая стена, на стене - телевизионная панель, а слева дверь, в которую осторожно, кто-то даже с опаской, одна за другой входят пять женщин в элегантном возрасте. Телемонитор оживает, на нем появляется миловидное, но практически лишенное мимики лицо девушки, она метрически ровным голосом приглашает вошедших ознакомиться с разложенными на столе текстами, которые могут понадобиться на показе/прослушивании, а режиссер их скоро позовет. Мы узнаём, что девушку зовут Яна, догадываемся, что она - что-то вроде продукта искусственного интеллекта. Пятерых актрис, пришедших на кастинг, это пока не очень смущает.

Собственно, спектакль, поставленный режиссерами Викторией Латышевой и Георгием Смирновым и называется «Кастинг 81/18». Симметричные числа - не просто для красоты: одной из актрис, как и ее героине, действительно, 81 год. Но в это невозможно поверить! А вот в звучащие со сцены слова, что актрисе всегда 18, зритель верит легко, - настолько живые, непосредственные, часто импульсивные и дышащие молодой энергией реакции у этих женщин. Приготовленные на столе тексты - это классические монологи юных героинь, а пришедшим на кастинг актрисам, скажем так, 60+ и больше. Что за провокацию устроил им невидимый нами, внесценический персонаж - режиссер? Рассчитывал ли он вскрыть их ту самую молодую энергию, или это эксперимент, ведущий в никуда? Наверное, зритель по окончании спектакля сам попытается найти ответ...

А пока мы видим пятерых женщин с разными артистическими судьбами, видим, как раскрываются их невостребованные таланты. Режиссеры, они же - авторы пьесы, неслучайно дают трем героиням спектакля имена персонажей, пожалуй, самой главной пьесы об искусстве, чеховской «Чайки». Татьяна Сидоренко играет бывшую звезду сцены Ирину Николаевну Аркадову (почти полный псевдоним Аркадиной), Елена Габец - Машу с явной отсылкой к Маше из «Чайки». Ну и, конечно, как же без Нины? Так зовут героиню Елены Кондратьевой. Но есть еще Катя в исполнении Виктории Радунской: понятна ассоциация с Катериной из «Грозы» А.Н. Островского при том, что со сцены В. Радунская отважно и не без гордости говорит о том, что ей, персонажу, но и самой актрисе тоже! - 86 лет. Единственное исключение - персонаж Лидии Савченко, но ее героиню зовут точно так же, как и саму актрису - Лида. При желании можно в классическом репертуаре найти и Лидию, например, главную героиню пьесы Островского «Бешеные деньги», но наша Лида весело обставляет знакомство чтением стихов Ярослава Смелякова про «хорошую девочку Лиду».

Придумав столь значимые имена своим героиням, авторы спектакля почему-то обозначают их в программке по номерам: от 1 до 5. Обезличивание персонажей впрямую противоречит самой сути происходящего на сцене и вдобавок запутывает зрителя, который вынужден решать ребусы: кто же кого играет. Очень хочется увидеть новую программку с указанием имен действующих лиц...

Пятерых женщин объединяет неизбывная любовь к театру, жажда работы, но все они - разные, у каждой своя история и, разумеется, свой характер. Ирина Николаевна у Татьяны Сидоренко - строгая, сдержанная, знающая себе цену, требовательная, острая на язык, может выдать реплику типа: «Только у плохих актеров лучшие роли - не сыгранные!» Но и отзывчивая, щедрая на признание таланта коллег. Актриса убеждает и в таланте ее собственного персонажа, в том, что звездное прошлое ее героини - не пустой звук. Именно Ирине Николаевне доверен монолог о труде другой Ирины - из «Трех сестер». И хотя произносит она его с веской долей иронии, становится ясно, что и ее талант не расцвел бы без колоссальной работы, которая его постоянно подпитывает.

Предлагаемые обстоятельства комнаты ожидания то и дело переплетаются с реалиями распечатанных для актрис монологов. Первый из них произносит Нина. Он обращен к актрисе, которая якобы хочет самоутвердиться за счет профессиональных репетиторских занятий: «Вы подготавливаете какого-то психа показаться в театр...» Елена Кондратьева читает этот монолог так страстно и искренне, что и зритель забывает, что слышит заранее анонсированный отрывок роли, а Катя принимает текст Э. Радзинского из пьесы «Снимается кино» за чистую монету. Вообще, этот обманный прием, когда драматургия, прежде всего классическая, вторгается в нынешнее, сиюминутное существование наших героинь, будет еще не раз использован в спектакле. У той же Нины пронзительно и щемяще прозвучит монолог Варвары Михайловны из «Дачников» М. Горького про детские воспоминания об обстановке в прачечном заведении ее матери, про жизнь, которая «точно лед. Лед над живыми волнами реки, он крепок, он блестит, но в нем много грязи... много постыдного... нехорошего...» Е. Кондратьева играет провинциальную актрису из маленького волжского городка Васильсурска, для которой Москва - не меньший магнит, чем для чеховских трех сестер. Существуя в постоянном сценическом марафоне (театр дает по 15 премьер в год), она сохранила особую душевную сосредоточенность и серьезность по отношению к профессии. Совершенно справедливо именно ей в раскладе на пятерых финального монолога Нины Заречной достались заветные слова о вере и любви.

Про умение нести свой крест говорит и Маша Елены Габец, говорит выстрадано, но в начале спектакля ее можно было бы принять за крепкую характерную актрису с холерическим темпераментом. А чем глубже мы с ней знакомимся, тем больше убеждаемся в ярком драматическом таланте. Кажется, она живет текущим мгновением и именно это ее состояние определяет звучание ставших хрестоматийными монологов, будь то отрывок из статьи В.Г. Белинского, использованный А. Володиным в «Старшей сестре», или «Отчего люди не летают...» из «Грозы» Островского. Елена Габец напрочь отказывается от любых котурнов, нещадно низвергает так прочно укоренившиеся штампы. Она совершенно по-своему проживает любовь к театру или досаду от человеческой бескрылости. Боль Маши - вечные роли второго плана, именно этим продиктованы (да простят мне невольный каламбур) вторые планы ее монологов.

Лидия Савченко привносит в образ своей Лиды лирическое начало. Лида, всю жизнь игравшая на сцене любительского театра, пытает счастья на профессиональном поприще. Она сохранила улыбчивость, добрый взгляд на жизнь и даже некоторую наивность и восторженность. 81/18 - это про Лиду. Рассказ Лиды в исполнении Л. Савченко о легендарной Саре Бернар, в преклонном возрасте игравшей восемнадцатилетнюю Жанну Д'Арк, вдохновен и, пожалуй, наиболее явно выражает главную (но далеко не единственную!) мысль спектакля: у таланта нет возраста! Конечно, «Кастинг 81/18» - это призыв к театрам обратить внимание на возрастных актрис (можно сказать, и на актеров, но, увы, продолжительность жизни - не в их пользу...). И дело не ограничивается театром, как таковым. Да, перед нами - пять артистических судеб, но еще и пять женских судеб. Я видел на сцене пять прекрасных женщин, от которых глаз нельзя было оторвать. Каждая - личность, за каждой ощущение жизненного багажа, но при этом ни разу не возникало мысли, что у них «всё в прошлом», они настолько заряжены на самореализацию, что, кажется, еще немного, и самое замечательное будущее распахнется перед ними. И неважно, что кому-то из них 81, а Кате - целых 86.

Виктория Радунская вроде бы ничего особенного не делает, но в ее Кате буквально светится свойство, встречающееся, к сожалению, не так часто, - человеческое достоинство. Ее героиня - актриса дубляжа и озвучания. В комнату ожидания режиссера - этого неведомого Годо - ее привела тоска по сцене, будто перерастающая в «тоску по лучшей жизни». Она ничуть ни умаляет высоты духа и веселого восприятия действительности. В ней живет та самая Пеппи, которую она десятки лет назад озвучивала в шведско-немецком фильме, отрывок из этой роли звучит у В. Радунской как гимн вечной юности. Актриса умеет быть удивительно разнообразной, она буквально обескураживает и коллег по кастингу, и зрителей, когда читает монолог Матери Исака из «Земляничной поляны» И. Бергмана. В очередной раз срабатывает обманка, и мы готовы поверить, что это у нее, у Кати было десять детей и что все они умерли...

Ожидание встречи с режиссером, общение между собой рождает массу разнообразных ситуаций, наши героини нервничают, возмущаются, подтрунивают друг над другом, вспоминают свое прошлое. Абсолютно естественно (надо отдать должное В. Латышевой и Г. Смирнову как авторам пьесы) возникают в их разговорах общие темы: волнение перед выходом на сцену, мужчины и любовь (как же без этого?), режиссер, его методы работы и его отношения с артистами... Иногда в действии возникают паузы, и мы слышим мерный стук метронома, будто отсчитывающего кванты ускользающего времени. При этом особенно важно, что одной из главных составляющих успеха спектакля стал пронизывающий его драматургическую ткань юмор. Несмотря на серьезность сценического исследования, затеянного Театром на Таганке, создатели спектакля, кажется, услышали и воплотили известный призыв К.С. Станиславского: «Проще, легче, веселее!»

Ближе к концу спектакля Маша объявляет, что все это время их снимала видеокамера. Дверь комнаты оказывается запертой. Ощущение участия в каком-то унизительном опыте передается и сочувствующему актрисам зрителю. Оно усиливается, когда Яна доводит до их сведения, что встречи с режиссером сегодня не будет. В гневе все пятеро собираются на выход, но, услышав предложение Яны записаться на завтрашнее прослушивание, дают на него согласие, все, кроме Ирины Николаевны. Трудно сказать, обозначен ли тем самым между ними некий «водораздел»... Мы прожили вместе с ними, и они друг с другом час с небольшим. Думается, этот небольшой кусочек времени обнаружил в них при всей артистической и человеческой разноликости гораздо больше общего, чем разъединяющего.

«Кастинг 81/18» - спектакль о людях театра. Современные пьесы про театр редко удаются, а здесь удались и пьеса, и спектакль. Основная опора для его авторов - Чехов. Но, думается, даже в большей степени в спектакле живет дух Островского. В его пьесах, как ни у кого другого, чувствуется великая любовь к актерам и актрисам «без чинов и отличий», сопереживание их взлетам и падениям, сочувствие к их судьбам. Все это зритель ощущает на «Кастинге 81/18». Конечно, спектаклю очень помогают тексты из классики. Но главное - их смыслы, открываясь по-новому, счастливо соединяются с жизнью персонажей, как бы становясь ее продолжением.

В уже упомянутой программке спектакля сказано: «Спектакль родился из эскиза, состоявшегося в рамках режиссерской лаборатории проекта «Ликбез». И тут хочется всячески поддержать Театр на Таганке, руководство которого дает возможность реализовывать творческие идеи, которые не остаются «вещью в себе» в узком кругу участников лаборатории, а воплощаются в талантливые спектакли и становятся достоянием зрителя.

Фото Марии ЯМПОЛЬСКОЙ предоставлены театром

Фотогалерея