READING

Премьера в Театре на Таганке: 8 частей «Бесов» До...

Премьера в Театре на Таганке: 8 частей «Бесов» Достоевского

В театре на Таганке состоялась первая премьера юбилейного 55-сезона – октодрама «8 (Восемь)» по мотивам культового романа «Бесы» Федора Достоевского. Режиссер – Сергей Чехов (номинант на премии «Золотая маска 2018» и «Прорыв», участник лаборатории «Любимовка», лауреат Фестиваля театров малых городов России, участник лаборатории Театра на Таганке «Репетиция», целью которой является познакомить труппу с молодым поколением режиссеров, интересных зрителю). Жанр выбранный режиссером довольно любопытен, я с таким ещё не сталкивалась в театре – октодрама. Спектакль состоит из восьми эпизодов – диалогов персонажей романа с главным героем, Николаем Ставрогиным.

Режиссер, как и автор, везде расставил свои символы: восемь эпизодов, восемь грехов (о которых речь пойдет ниже), восемь актеров/персонажей (Антон Ануров, Артем Болотовский, Екатерина Варкова, Галина Володина, Елизавета Высоцкая, Марфа Кольцова, Филипп Котов и Никита Лучихин).

За час с четвертью сложно отразить всю глубину и масштаб романа, но цель, как мне кажется, была иной. Чехов обратился к идее главных грехов (пороков, лежащих в основе множества других). В православии им соответствуют восемь главных греховных страстей. Не случайно на мешках, которые находятся на головах актеров, – латинские наименования страстей: Superbia (гордыня), Invidia (зависть), Ira (гнев), Acedia (уныние), Avaritia (алчность), Gula (чревоугодие), Luxuria (похоть, блуд). Для зрителя каждое название дублируется на русском языке на экране, пока ведет свой рассказ в эпизоде очередной персонаж, представляющий данный порок. К примеру, «тщеславная» Варвара Петровна Ставрогина или «гневливый» Иван Павлович Шатов. И именно через эти грехи обнажаются, высвечиваются и  преподносятся зрителю темные уголки души Ставрогина, не только центрального персонажа романа, но и одной из ключевых фигур для всего творчества Достоевского.

«Бесы» – произведение сложное, многослойное, символичное, часто экранизируемое (порядка 10 фильмов), и идущее в театрах, в том числе Москвы, поэтому заслуживает хотя бы небольшой предварительной подготовки. По моим ощущениям могу сравнить спектакль с булгаковским «Бегом» через призму Бутусова (люди в черном, с мешками на головах, цитаты шепотом в разной тональности, повторения, странная музыка, крики «пауза»), но в его более легкой версии. И не забывайте, что это Достоевский, а не Булгаков. Как уже упомянула выше, режиссерские ходы разнообразны, но приводят к общему знаменателю – пороки, разъедающие душу Ставрогина.

Сценография отличается некоторой скромностью, даже слегка аскетичностью. Декораций, кроме стульев и большого экрана на сцене нет. Сами актеры в черных одеяниях, у женщин черные длинные юбки с разрезами, на головах серые плотные мешки с надписями. Смена эпизодов происходит через выход в центр персонажа, чей диалог будет произнесен и снятия мешка с головы, то есть лица остальных героев зрителю не видны и до поры не известны. Тщательно отобранные диалоги исполнены интересно: чего стоит завлекающая походка Шатовой (Екатерина Варкова) или обращение то к одному зрителю, то к другому разбитного Верховенского (Антон Ануров). В промежутках звучит закадровый голос повествующий историю о совращении девочки Ставрогиным, которая потом повесилась, здесь режиссер, так же как и автор не дает четкого ответа ни по возрасту ребенка (от 10 до 14 лет), ни по факту совращения.

И так, слой за слоем, вскрываются все пороки главного героя – Николая Всеволодовича Ставрогина, чтобы открыть главный порок – чревоугодие. Казалось бы, ну причём здесь излишества в еде?! Но и на этот вопрос дан блестящий, с моей точки зрения, ответ, заключающийся в сне Ставрогина и эпизоде с мухой. Шах и мат, зритель!

Информация о билетах

Текст Евгения Москвитина

фото пресс-служба